 |
…Лена Мещерякова продавала в Благовещенске чай и кофе. Когда Амурская область поплыла, Лена написала на местном форуме: «Влезаю на броневичок», – и позвала всех спасать родину. Встретились у торгового центра. За два часа собрали трёхтонный грузовик вещей, напекли пирожков и повезли в ближайшие сёла. Там люди уже жили в пунктах временного размещения с пособием 100 рублей в день или, того хуже, на крышах и плакали при виде домашней еды.
«А ещё были затопленные психбольница и дома престарелых, где позарез нужны были взрослые памперсы. Была женщина, которая родила в подтопленном СИЗО, её эвакуировали, и мы возили ей детские вещи. Люди просили хлебушка… Вот в таких случаях просто крышу рвёт. Ты живёшь дома, спишь в сухой, чистой постели, а в залитых домах сидят люди и просят хлеба!» – рассказывает Елена.
После нескольких выездов собрался костяк. Людмила, две Елены, две Кати, Света, Таня, Лариса, Ольга, Люба, Юля. Одиннадцать женщин. И два Андрея. Кто-то дал для склада свой гараж, потом некий чиновник предоставил помещение в центре города. Через несколько дней появились добровольцы-студенты, школьники, спасатели стали присылать КамАЗы в помощь. Местные бизнесмены отдавали свою бытовую химию, новую обувь, одежду. Девушки весом по 45–60 килограммов садились в грузовики и мотались с мешками по области, выгружая их по пояс в воде.
В Благовещенске нет своих местных профессиональных волонтёров, которые могли бы организовать помощь в ЧС. Есть только спасатели, военные и казаки. И одиннадцать женщин не имели никакого опыта в том, что делали. Людмила – директор рекламного агентства, Света – коллектор, Таня занимается компьютерами, Катя учится в вузе, Юля – юрист. Они делали то, что всегда первым приходит на ум: принимали вещи, фасовали по пакетам и развозили.
А через неделю в город приехали «москвичи»: блогер Митя Алешковский, основатель гуманитарного агентства «Гражданский корпус» Алёна Попова, координатор «Корпуса» Всеволод Махов и другие. Те, кто спасал в Крымске, Осетии, Дагестане, на пожарах в центральной части России. «Москвичи» – общее название, так говорят местные, чтобы отличать. А так Сева Махов, например, из Екатеринбурга.
«План спасения Амурской области на шесть страниц я написал по просьбе Мити за 40 минут. Сначала Митя собирался сотрудничать с “РусГидро”, но потом “РусГидро” отказалось, и мы поехали делать всё сами. На счету “Гражданского корпуса” тогда было 7 000 рублей, – рассказывает Сева. – Первые пять дней мы собирали заявки по сёлам и закупали ровно столько, сколько нас просили привезти. И эта часть плана оказалась неправильной».
К тому времени появился сайт amur13.ru, на счёт волонтёров начали поступать деньги, и «москвичи» перешли на западную технологию: покупать на склад стандартные для всех продукты, гигиенические и постельные принадлежности, а потом уже принимать заявки. Сделали разные наборы для тех пострадавших – у кого есть огонь для готовки и у кого нет. Во вторых, было больше готовой еды, во-первых – крупы, тушёнка, сайра, сухое молоко.
Потом волонтёр и математик Геворг Баграмов придумал такое, чего и в зарубежных спасательных операциях нет. Вместо «индивидуальных» и «семейных» продуктовых наборов, где было много лишнего и всегда чего-то не хватало, он предложил фасовать в пакеты на двоих и на троих человек. Так можно накормить любую семью: если в ней четыре человека, выдать два по два, если семь, то «три плюс два плюс два».
К концу августа «москвичи» возили по сёлам не только тушёнку, но и телевизоры, и стиральные машины. Всё благодаря их сайту, телезвёздам, которые его пиарили, поискам спонсоров, фотоотчётам на «фейсбуке» и всем теленовостям страны, с которых не сходили кадры затопленной Амурской области. Приезжал помогать Гоша Куценко, Яна Поплавская привезла на военном самолёте 30 тонн вещей и детского питания. Параллельно волонтёрский корпус находил деньги на восстановление важных объектов. К примеру, Михаил Прохоров согласился отстроить заново фельдшерско-акушерский пункт в селе Касаткино – он перечислил на это почти 2,3 миллиона рублей. А некие артисты, которые не захотели назвать свои имена, подарили сельским больницам новые служебные машины.
Всё это время одиннадцать женщин продолжали возить свою помощь параллельно, сами по себе. «А потом нас и “москвичей” пригласили в Областную общественную палату, – рассказывает директор рекламного агентства из Благовещенска Людмила Сузун, – обсуждать волонтёрскую работу. В Благовещенске, оказывается, есть аж 14 добровольческих организаций, которые мы ни разу не видели. И одна известная деятельница начала вещать, что “давайте пострадавших детей отправим в санатории”. Тут меня порвало на фантики, я как заору: “Какие санатории?! У этих детей на теле трусов нет! Вы вообще за пределы города выезжали?!” Тут все посмотрели на нас, и стало понятно, что нам с “москвичами” теперь отдуваться за всех».
«Москвичи», впрочем, к тому времени уже заканчивали свою миссию на месте и постепенно уезжали. Остался Всеволод Махов, из Краснодара приехал координатор Константин Сарваниди. Вода уходила, наступила осень. Склад остался на всех один – женский. Сева Махов и Константин Сарваниди возили в детский дом воду, памперсы и тепловые пушки для просушки домов. Сева – бывший военный врач, раньше ездил по миру помогать в составе «Врачей без границ» и «Красного креста». Константин спасал Крымск, краснодарские и ставропольские сёла, Южную Осетию и Беслан. «Есть две причины называть нашу операцию здесь удачной, – комментирует Сева. – Первая – успешное взаимодействие с властями».
Михаил Кузьменко, замминистра внутренней и информационной политики Амурской области, помогает волонтёрам доставать тяжёлую технику и машины, решает проблемы по звонку и сообщает им, где ещё нужна помощь. Не просто по личной доброте – его официально назначили куратором добровольцев региональные власти.
Чиновники вообще хорошо приняли «Амур’13»: чуть ли не с самолёта волонтёров встречал глава администрации Благовещенска, тут же дал отдельный склад, а в правительственный оперативный штаб они заходят в любое время, как свои. На полугосударственной торговой базе у них скидки больше, чем у давних партнёров. «В Крымске такого не было, – говорит Костя. – В Нижнюю Баканку до нас вообще никто не приезжал, волонтёры после наводнения первыми были. На заседания штаба все опаздывали, всё неорганизованно… А тут всё чётко. Полчаса слушают доклады с мест, дают указания и идут работать. Когда Митя (а он же оппозиционер!) меня сюда отправлял, он для связи дал телефон Кузьменко. Я спрашиваю: “Митя, какой ещё чиновник?!” А он: “Там всё по-другому”». По мнению волонтёров, вторая причина говорить, что гуманитарная операция удалась, – это успешная работа не с натуральными грузами (едой и одеждой от благотворителей), а с деньгами. «Зачем возить через всю страну питьевую воду и влажные салфетки? Мы тут посчитали: одна пятилитровая бутыль воды при перевозке самолётом обходится в 511 рублей, – рассказывает Сева. – Не лучше ли пожертвовать деньги – мы ведь все можем купить в Благовещенске! И это заработало. С августа до начала октября мы потратили на помощь свыше пяти миллионов рублей».
Координаторов на местах волонтёры находили по знакомству. К примеру, Егорыч, когда село залило, прыгнул в свой грузовик и помчал на склад «Амур’13» за гуманитарной помощью для всех. Там и встретились. Где-то координаторами становятся директора школ, детских домов и просто уважаемые в деревне люди. Они отвечают за раздачу гуманитарной помощи, контролируют использование пушек, следят за всем, что происходит.
«Локальных координаторов» в России так широко используют в первый раз – это тоже успех «Амур’13». И людей лучше для этих целей не придумаешь – местный знает всё село. Его не обманешь словами, что у тебя большая семья, если захочешь забрать себе побольше еды. Начнёшь ему врать, что сидишь без копейки, а он тебе напомнит, что ты гонишь самогон. У координатора есть своя небольшая выгода от работы: ему первому достаётся тепловая пушка, и он знает, что точно не останется без помощи.
Операция «Амур’13» затянулась. Костя и Сева никак не могут уехать, хотя каждый день собираются. Они сушат и обеззараживают дома, а ещё делают то, что вообще-то должны делать местные чиновники.
Например, муниципальные власти в Благовещенском районе испортили 16 тепловых пушек, которые им отдал «Амур’13». Объявили тендер на солярку, выиграла компания с наихудшим по качеству топливом, и пушки «полетели». Теперь сами же волонтёры их чинят, потому что никто больше этого не сделает и «они будут висеть мёртвым грузом на балансе». Во многих сёлах люди неправильно сушат дома – с закрытыми окнами и дверями, – так что влага не выветривается и стены гниют, цветут и сыреют ещё больше. Инструктировать их на этот счёт должны районные и местные главы, но делают это добровольцы. Начинаются и обычные бюрократические курьёзы: скажем, одна половина дома стоит в списке под снос из-за негодности, а вторая половина – в списке на косметический ремонт. По этому поводу тоже звонят Лене.
Оказывается, сейчас государство работает совсем не так хорошо и слаженно, как в пик паводка. Селяне жалуются в «Амур’13» на свои администрации, и волонтёры разбираются сами или зовут журналистов. «Глав можно понять. Они сейчас переживают, чтобы у них “крыша” не съехала, – говорит Сева Махов. – На местных глав постоянно давят и сверху, и снизу. Они всегда крайние. Я сомневаюсь, что они вообще спят по ночам. Я уже говорил правительству, что когда всё кончится, глав подтопленных сёл надо отправить на реабилитацию к психологам».
В домах села Касаткино Архаринского района вода больше двух недель стояла под самую крышу. Затопило 123 подворья. Сейчас в домах сыро, дышать нечем. На деревянном полу следы ила, на потолке – разноцветная плесень. Хозяева закупорили все окна и двери от сквозняка и топят печку. Тем временем за окном – первый снег. До морозов стены точно не высохнут. Сколько домов вообще выстоит до весны и сколько людей не заработают дыхательные болезни, сказать трудно.
Сушить дома правильно никто не учил, говорят сельчане. Волонтёры здесь ещё не работали. «Учить сушить в администрации некому, – говорит глава сельсовета Иван Адаменко. – Людям, которые приходили ко мне за тепловыми пушками, я рассказывал основные правила. А больше специалистов нет. Есть пожарные, но у них полно своей работы. Мы развесили инструкции на стендах, там указан и мой телефон, можно звонить и спрашивать».
Подчиненных у Адаменко всего двое – девушка-заместитель и уборщица. Кроме Касаткина, на них ещё три села, это больше 700 жителей. Глава и заместитель вдвоём занимаются документами на компенсации, распределяют стройматериалы для ремонта, организуют продажу льготной картошки, выдают пушки, а ещё занимаются обычными ежедневными бумажками, например, по осеннему призыву. По мере сил помогают ещё два человека – председатель колхоза и начальник эвакопункта.
Ивану Адаменко 26 лет. По образованию он биолог-охотовед. Местный, избрался на пост месяц назад, как только вода сошла. Выходных у него пока не было. Зарплата – 30 тысяч рублей. Говорит открытым текстом, что нынешний объём работы сельсовет сам осилить не может. «Вникаю уже в процессе и учусь на своих ошибках. Но я отступать-то не хочу. У нас в другом сельсовете глава сдаёт полномочия – настолько её все достало. Тяжело. Я, кстати, не знаю, подписали ей заявление или всё-таки уговорили остаться», – говорит Иван.
Как говорит районный глава Эдуард Мисюк, начальник Ивана Адаменко, во время наводнения было проще. Тогда стояла задача всех спасти и не допустить человеческих потерь. А теперь нужно всё сразу восстанавливать, чем-то кормить людей вместо погибшего урожая и ещё разбирать бюрократические ошибки. Сельские главы не только физически всё это не выдерживают, иногда они просто не понимают, что делать. Нервничают, пишут заявления об уходе. Их уговаривают остаться.
Как говорит куратор волонтёров в правительстве Амурской области Михаил Кузьменко, сила – в «мощном тандеме». Волонтёры приехали, чтобы «подставить плечо». Поэтому, по его мнению, всё организовано правильно: добровольцы берут на себя то, до чего у властей не доходят руки. «Сельсовет – это первая власть на селе, которая отвечает за всё, такова система управления. Главы делают всё и сразу и работают в таком режиме, что у них просто пятки горят, – комментирует Кузьменко. – Они завалены сейчас в основном бумажной работой с оформлением выплат, за которую им срочно отвечать. А пока глава разгребает документы, более мобильные добровольцы доезжают до конкретных людей».
По закону №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ», вся нормальная жизнь села – от освещения улиц до ликвидации последствий ЧС – укладывается в вопросы местного значения. И всё это действительно лежит на сельских главах. В мирное время работы немного. Но стихийное бедствие такая система физически не может выдержать. И волонтёры спасают уже её саму, систему.
…Тем временем продавец Лена Мещерякова уже полтора месяца в отпуске за свой счёт: «Видимо, уволюсь. Как склад бросать-то?» А ещё Лена за август насмотрелась на детдомовских детей, и у неё есть идеи по их социализации. Ни о чём подобном она раньше не задумывалась.
«Гражданский корпус» уже предложил девушкам открыть амурское отделение. Предлагает сотрудничать и фонд «Предание». Это значит, что они смогут на постоянной основе работать координаторами, даже когда ЧС пройдёт – уже обучены. «Гуманитарная миссия нужна, чтобы улучшить общий уровень жизни. В Амурской области – хотя бы довести до XXI века, – говорит Костя Сарваниди. – Тут в некоторых сёлах ещё XIX век».
Амурской области, с её паводками и лапотными деревнями, волонтёры нужны действительно каждый день. До наводнения у государства слишком долго и до многих вещей «не доходили руки». Столетние избы и так гнили, дороги и до размывания оставляли желать лучшего. Отчасти поэтому бедствие принесло столько потерь. И восстанавливать это всё предстоит именно местным, а не «москвичам».
Источник новости: http://www.amur.info/news/2013/10/29/8.html