Ведущая — Оксана Руденко:
Здравствуйте! Мы нечасто записываем такие программы, но к нам обратилась женщина, которая не знает, где находится ее ребенок, не знает, куда идти и у кого просить помощи. У меня в гостях Татьяна Пипко.
– Татьяна, здравствуйте!
– Здравствуйте.
– Скажите, пожалуйста, ваш сын – четырнадцатилетний подросток, когда он ушел из дома?
– Он не ушел из дома. Отпросился к другу в гости. Он в течение недели отпрашивался в гости, я работала недалеко. Сын то приходил ко мне, отпрашивался, то звонил, объяснял то, что друзья уехали в лагерь, у меня дети (четверо у меня детей несовершеннолетних) 29-го утром в воскресение должны были уехать в лагерь. Сын объяснял, что как-то скучно возле дома, уже два месяца летнего отдыха, можно ли я к другу пойду, однокласснику, мы общаемся.
– Когда это было?
– Это было в течение недели, 28-го июля он даже не отпросился у меня, ушел из дома где-то около часа, мне старшая дочь объяснила.
– И что дальше?
– В итоге я пришла вечером после восьми домой, сына не оказалось дома, я была удивлена, обычно он уже в это время дома. Стали звонить – не дозвонились. Дочь говорит, что вообще целый день не дозвонилась тоже. Мы уже стали спрашивать у соседей, кто его где видел.
– В полицию вы обращались?
– Да, сразу позвонили в полицию. Когда уже приехала полиция, стали об этом разговаривать, начали объявлять в розыск. И все-таки моя дочь дозвонилась со своего телефона до сына.
– И что выяснилось?
– Был такой короткий ответ у Тимофея, железный такой холодный голос, вообще было непривычно это все слышать. Сказал, мама, я с папой, я уезжаю к нему жить. Сказал, что я буду с ним. Я спросила – хорошо, сынок, давай трубку папе. Папа взял трубку, сказал – я не лишен родительских прав, поэтому я, Пипко Павел Павлович, имею право общаться с ребенком. Он решил перевести на его место проживания.
– Ясно. Скажите, а вы разведены, так? Когда вы развелись?
– В 2007 году Павел Павлович подал на развод, никаких проблем не было, разводят у нас быстро.
– Дети с кем остались по суду?
– Единственное, у нас был разговор о том, что дети до суда проживали со мной и после развода они, естественно, остались со мной.
– По суду, дети должны жить с вами, так?
– Дети до развода проживали со мной.
– И соответственно остались? Сейчас мальчик решил ехать с отцом.
– Знаете, после развода была у него какая-то позиция (до развода не было такого), он свободно брал детей, отвозил к своим родственникам в гости.
– Вы препятствовали общению с детьми?
– Препятствий тогда не было, он спокойно привозил их в гости, на Новый год, какие-то праздники или просто в гости возил, возвращал назад.
– У вас отношения были нормальные?
– Я не препятствовала, у меня нет с тобой отношений, как-то не налаживается, не получается сесть пообщаться, договориться, все-таки четверо детей. Мы сюда приехали, потому что его пригласили сюда работать.
– У вас три девочки и мальчик?
– На то время, в 2007 году, дети еще были маленькие.
– Сейчас почему так произошло?
– В 2007 году, когда он начал подавать на развод (развели в 2008 году), у него такая позиция получилась, он брал детей, увозил к сожительнице, и она, Батракова, объяснила, что им будет теперь мама. Пипко Павел Павлович работает в церкви Новое поколение помощником пастыря. Дарбиняну Михаилу Руслановичу позвонила, спросила, что это такое? Как это мои дети будут где-то проживать? Моих детей привезли назад.
– Тогда у вас все разрешилось нормально?
– Нет, проходило постоянно. С этих пор Пипко Павел Павлович брал детей, увозил их в неизвестном направлении.
– С одной стороны, отец имеет право, наверное, общаться с сыном?
– Отец имеет.
– Что в этой ситуации конкретно вас настораживает?
– Тогда я была против того, что детям ведется психологическая обработка. Я обращалась в суд, пришли соседи, учителя. Доказала, что я лично не препятствую ему в общении с детьми. В суде выразила свою позицию, что я была против того, чтобы дети имели представление, что у них также меняется мама, что подача была со стороны папы. И дети после этих всех некрасивых поступков (конечно, были заявления в полицию), все-таки остались со мной. В 2010 году Павел Павлович сменил место проживания, хотя он прописан в Благовещенске. Он уехал в неизвестном направлении, и мы не знали о его месте нахождения, он устраивал свою личную жизнь. На определение места проживания детей он не подавал. Мы приходили в соцзащиту, писалось расписание – два дня у папы, два дня – у мамы.
– Сейчас, вы считаете, он нарушает ваши права как матери?
– Как юрист сказал, он как отец имеет право на общение с детьми. Единственное, что судом не был установлен порядок общения отца с детьми. Он на данный момент имеет, действительно, полное право в любое время, ему никто никак не может препятствовать общению с детьми.
– Значит, ничего противозаконного он не совершал?
– Получается, как бы, по закону он ничего не совершил. Единственное, он как-то нарушает, как юрист сказал, какое-то негрубое нарушение есть, что берет без ведома детей.
– С сыном вы общаетесь, ему 14 лет. Это подросток, не маленький ребенок, он уже понимает, что делает. Вы спрашивали, почему он решил вас так бросить, почему он уехал?
– Ребенок молчит, говорит о том, что, мама, потом. Холодно очень отвечает. Психолог с соцзащиты говорит, пока не надо на ребенка давить, у него просто стресс. Сейчас Тимофей больше разговаривает по телефону, говорит, как он себя чувствует, что он устал, рассказывает, что кушал. Первые дни он вообще об этом не говорил.
– Ситуация такая неоднозначная. С точки зрения закона – вы бессильны, так? Ребенок сам принял решение уехать с папой.
– Со своей стороны я имею право на детей.
– Проблема из законодательной выросла в личностную. Мальчика увезли добровольно, он общается с отцом. Какой помощи вы ждете?
– Такая некрасивая ситуация. Я не знаю, к кому обратиться. Я бегаю то к юристу, то в соцзащиту, то к уполномоченному по правам ребенка, то в полицию.
– По вашей информации, где сейчас Тимофей?
– Он везет его в машине в Пермь на место его проживания, там он никак не обозначен, по адресу, который он дал, он не зарегистрирован.
– Тимофей здесь ходит в школу?
– Да.
– Начнется учебный год, и если он не вернется, то что?
– В том то и дело, я не знаю. Если обращусь с целью установить время общения папы с детьми. То есть ребенок и вся семья прописаны здесь.
– Пойти он должен здесь в школу?
– Пойти он должен здесь в школу.
– Полиция может вам помочь в этой ситуации?
– Полиция говорит о том, что они еще работу в полном ходе не произвели, потому что они еще не доехали туда. Конечный пункт еще не обозначен – куда он его везет, еще не может сказать никто. То, что он везет в Пермь – это с его слов.
– И они говорят, что мы бессильны, ничего не можем сделать?
– Говорят, будем ждать, когда привезет.
– А может, он не в Пермь привезет?
– Я не знаю. Я просто разговариваю с сыном, я рада, что он жив, что он как-то может рассказать о своем состоянии: здоров ли, поел, выспался. Я знаю, что мои трое детей находятся в лагере, ну хотя бы за это спасибо.
– А вы почему переживаете? Предположим, все нормально, они пообщаются, в августе он поживет в Перми и к первому сентября вернется сюда. Откуда у вас такие мысли, что сын не вернется?
– Сын, разговаривая со мной, не говорит прямо, что мама, я к тебе никогда не вернусь. Так он не заявляет. Я, как могу, детей люблю, как могу, забочусь, сколько у меня хватает сил.
– Но с чего вы решили, что он может не вернуться?
– Он говорить с девочками стал очень агрессивно. Старшей дочери он сказал, что я вообще к вам не вернусь, я буду жить с папой, а вы будете жить там. Своего сына я не узнаю. Девчонки плачут, потому что, говорят, это наш любимый брат, он с нами так разговаривает теперь.
– В суд вы планируете обращаться?
– Конечно, мы будем в суд обращаться и составлять это заявление нужно будет как-то. Но это же все нескоро делается, вряд ли это все будет сделано до первого сентября и тем более решено. Потому что судебное решение не быстро выносится. Естественно, может быть оспорено. Это будет очень долго.
– Первое, что вы планируете делать?
– Я не знаю. Я все, что могла – сделала. Я обратилась к Марценко Виктору Васильевичу. Он обещал как-то поучаствовать в ситуации. Обратилась в управление образования к Меркуловой Татьяне Витальевне, поставила в известность всех, кого могла. Обратилась в соцзащиту, где сказали, что нарушены права ребенка на отдых, папа просто забрал. Они, конечно, все в курсе.
– Но все разводят руками?
– Ну, ждем, куда он его привезет, будем с ним общаться.
– Татьяна, я могу пожелать только держаться. Надеюсь, все будет хорошо, здравый смысл у всех восторжествует, взрослые будут поступать так, чтобы не травмировать детей.
– Спасибо.
Это были простые вопросы. Я вам желаю всего хорошего! До свидания!
Источник новости: http://www.amur.info/simple/2012/08/10/2713.html