Ведущая — Эльвира Оверченко:
8 февраля – День российской науки. Сегодня мой гость – академик Российской академии медицинских наук, член президиума Сибирского отделения РАМН, советник при дирекции Дальневосточного научного центра физиологии и патологии дыхания профессор Михаил ЛУЦЕНКО.
– Михаил Тимофеевич, не знаю, отмечаете ли вы этот праздник, но я вас с ним поздравляю, потому что мне кажется, что наука – то, чем вы занимаетесь всю свою жизнь в медицине.
– Безусловно, мы всегда считали это очень ярким днем для себя. Ежегодно, и в старые времена, и последние годы, этот праздник отмечается всем коллективом.
– Вы приехали в Благовещенск по распределению из Ставрополья.
– О, это очень было интересно!
– Какое было ваше первое место работы в Благовещенске?
– Если вы позволите и позволяет время, я расскажу. Я очень люблю рассказывать о том, как попал в Благовещенск. Я посмотрел в Большую советскую энциклопедию и увидел здание, в котором сейчас находится музей, и посчитал, что это очень богатый архитектурными памятниками город, что он расположен на юге, климат хороший.
– Оттуда вы сами выбрались?
– Нет, не я выбрал, а меня послали. Министерство здравоохранения сказало: вот, вам либо Кемерово или Благовещенск. Я выбрал Благовещенск. Но когда приехал сюда, было большое разочарование: маленький городишко, 70 или 80 тысяч жителей тогда было, несколько многоэтажных домов и ужасное, ужасное положение с кадрами. У меня до сих пор имеются копии приказов министерства, когда посылали на работу одного педиатра на всю Амурскую область, одного отоларинголога. Здесь на всю область было всего четыре хирурга. Плачевное положение. И никто не верил, что здесь может развиваться медицинский институт, поскольку административный центр еще сам себя не показал. Я должен был отработать здесь три года. И я начал работать. По стечению обстоятельств, поскольку кадров никаких не было, через три года после защиты диссертации стал заведовать кафедрой.
Что меня здесь привлекло, так это простор и свобода. Делай все, что ты хочешь, лишь бы ты правильно делал, и тебя за это будут ценить. Меня несколько раз пытались вернуть назад. Я работал с такими людьми, которые на сегодняшний день уже не упоминаются, например, Михаил Сергеевич Горбачев, с ним мы работали в комсомоле, да очень большая плеяда партийных работников. И они хотели, чтобы я вернулся назад. Но я отказался умышленно. Мне здесь понравилось, к тому же начался большой рост. Я стал проректором по науке института, потом ректором.
| «Когда я приехал в Благовещенск, было большое разочарование: маленький городишко, 70 или 80 тысяч жителей тогда было, несколько многоэтажных домов и ужасное положение с кадрами. Один педиатр на всю область, один отоларинголог» |  |
||
– А сколько лет вы были ректором?
– Я проректором и ректором был по десять лет.
– Про вас ходят легенды, что когда Луценко был ректором, в вузе была железная дисциплина, и студенты вас боялись до дрожи. Говорят, что вы человек авторитарный, что вы деспот. Это правда?
– Да. Все правильно. Но кто из них может пожаловаться?! Мы и после встречались, и сегодня встречаемся, и они все благодарят. Потому что они, как дети, не понимали того, что я хотел привить им логическое мышление, усердие. Это самое главное. Неважно запомнить какие-то детали, они вспомнятся, мы их прочитаем. Самое главное, чтобы ты умел ценить свою будущую профессию, умел мыслить, работать с больным, и так далее.
– Жесткость, присущая вам, должна быть и в медицине?
– Я ее сам воспитал.
– То есть вы жесткий человек по натуре?
– Нет, просто понял, что без этого невозможно. Но я считаю чрезвычайно важным то, что годы, проведенные в этой области в высшей школе, дали мне очень многое. Во-первых, я получил большой удовлетворение. С моими помощниками мы построили материально-техническую базу. Мы ютились в деревянных домах. У нас не было ничего, приходилось все это делать. Почти на 80 процентов пришлось построить все это.
– Вы хороший организатор здравоохранения, сейчас бы сказали, менеджер, и вы ученый с именем. Кем бы себя больше считаете?
– Я всю жизнь мечтал быть ученым. И когда работал в медицинском институте, моя основная задача была пробиться любым путем, чтобы можно было выиграть время и заняться наукой. Я все силы к этому прикладывал, и мне повезло. Когда начинали строить БАМ, то академия и Министерство здравоохранения поручили мне очень ответственную роль. Я был председателем комиссии по оказанию помощи строителям БАМа в области здравоохранения. Пожалуй, лет восемь я этим занимался. И через академию мне предложили создать маленькую лабораторию, опытное подразделение. Мы в нем закрепились, потом на базе этого стал с большим трудом создавать новый институт.
| «Я всю жизнь мечтал быть ученым. И когда работал в медицинском институте, моя основная задача была пробиться любым путем, чтобы можно было выиграть время и заняться наукой» | |
||
– Когда это случилось?
– БАМ уже пошел к концу. Пошел авторитет в другой области, в области науки. Никто не хотел открывать этот институт, сюда приезжали большие правительственные комиссии – и правительство Российской Федерации, и Министерство финансов, академия, – все они смеялись, какой тут может быть институт, когда это маленький город.
– А как удалось убедить открыть здесь институт физиологии и патологии дыхания?
– А я им сказал, что вы от жира уже заплыли, вы думаете, что только Москва может жить научными мыслями, а у остальных извилины не работают. Я ругался ужасно. Говорил: вы не понимаете людей, которые мечтают, у вас уничтожается масса хорошего, потому что там не хотят работать, а здесь хотят. И я «пробил» этот институт.
– За те годы, что работает институт, сейчас это называется «научный центр», были ли здесь какие-то фундаментальные исследования, которые что-то повернули в нашей науке?
– Как вам не стыдно так мне говорить.
– Я дилетант. Как вы это отмечаете?
– Нас бы не держали. В наших условиях очень тяжело сделать большие сногсшибательные открытия. Но мы специфический регион, по существу, окраина мира, так можно назвать Дальний Восток и Крайний Север, где люди живут в экстремальных условиях. Мы работаем не только по проблемам заболевания органов дыхания, но и по другим смежным дисциплинам. Но нашему институту вменено в обязанности заниматься этими проблемами. Мы это выполнили. Потом мы открыли филиал во Владивостоке, где изучали муссонный климат, в Бурятии, где климат резко-континентальный. Получился комплекс тех вопросов, которые вряд ли кто в мире изучал. Я очень рад, что сейчас, в последние годы, когда уже активно не работаю, работа эта не только не приглушена, а наоборот, расширяется, приобретается новая аппаратура и связи. Я не смог. У меня не хватало сил, да и не хотел. Было стыдновато вступать в контакт с Европейским обществом, с международными организациями. Чем там похвастаться?! Они же все-таки понимают, что такое… Я же не просто буду хвастаться тем, что живу в тяжелых условиях. А они сейчас уже выезжают на европейские конгрессы, они в составе комиссий, руководящих комитетов, и это приятно. Значит, не погибло.
– Как сейчас называется ваша должность?
– Советник при дирекции.
| «Я очень рад, что в последние годы работа эта не только не приглушена, а наоборот, расширяется, приобретается новая аппаратура и связи. Коллеги сейчас выезжают на европейские конгрессы, они в составе комиссий, руководящих комитетов, и это приятно» | |
||
– Вы руководите лабораторией, занимаетесь наукой?
– Фундаментальной.
– Говорят, что у вас есть еще один талант – вы великолепный садовод и варите вкусное варенье. Это правда?
– Приходите, угощу. Это обязан делать каждый человек. Он – ученый, писатель – не может все время сидеть и писать. Это обычные люди, они устают. Человек должен перемежать свой дневной режим с какими-то другими интересами. У меня не один такой интерес. Но я не буду о них говорить, афишировать, мне кажется, что это неинтересно. А садоводство – это вынужденное, продуманное, прагматичное мероприятие, потому что я там получаю физический заряд. И до тех пор, пока я там буду двигаться, буду им заниматься. Мне ничего другого не надо, я просто там работаю.
– Всякую работу вы делаете с увлечением и на результат?
– Наверное. И так нужно делать.
– Спасибо за разговор. Мы говорили сегодня не только о науке, хотя и в День российской науки. У меня в гостях был человек-легенда, так его называют в Благовещенске, член президиума Сибирского отделения РАМН, советник при дирекции Дальневосточного научного центра физиологии и патологии дыхания профессор Михаил Тимофеевич Луценко.
– Пользуясь случаем, хочу поздравить с праздником знакомых, учеников, тех, кто и сегодня работает, а также поблагодарить их за то, что я с ними в жизни общался, пожелать им здоровья и больших успехов.
Источник новости: http://www.amur.info/easy/2008/02/08/960.html