Ведущий — Сергей Логвинов:
Добрый вечер! В нашей стране давно безнаказанно убивают журналистов. Шестнадцать лет назад был взорван Дмитрий Холодов, через полгода застрелен Влад Листьев. Список растёт, а убийц не находят. Или не хотят находить.
Не так давно снова громкие имена: Пол Хлебников, Анна Политковская – в общем, те, кто не слюнявит, а делает настоящую журналистику. Теперь вот Олег Кашин. Не убит, но искалечен.
О журналистике, свободе слова и законодательных инициативах мы сегодня говорим с главным редактором еженедельника «Телепорт» Натальей СЛУКИНОЙ и юристом и адвокатом Анатолием ШАХОВЫМ.
– В чём, на ваш взгляд, состоит предназначение журналиста?
– Н. С.: Показывать жизнь такой, какая она есть.
Журналист – это прежде всего образ жизни. Я считаю, что какая-то серая личность не способна творить такие материалы, которые вызывают общественный резонанс, которые формируют какое-то общественное мнение. Журналисты – это, как правило, амбиционные, своенравные люди, которые не боятся идти вперёд по бездорожью. Вот это журналистика в полном смысле слова.
– Почему правоохранительные органы не находят убийц таких людей, если брать громкие имена, как Анна Политковская, Влад Листьев? У нас что-то не срабатывает, плохо работают? Сейчас говорят про Кашина: слава богу, что газета «Коммерсант» богатая и, может быть, даже сама имеет возможность заказать и провести собственное расследование. Почему так случилось, что за последние годы практически никого не находят?
– А. Ш.: Позвольте мне первому отвечать на этот вопрос и сказать своё мнение, видение. Хотя мы работаем зачастую, в силу своей профессии, по разные стороны баррикады, я вступлюсь за правоохранительные органы, за оперативных работников, которые раскрывают преступления. Сразу хочу сказать, что заказное преступление, особо тяжкое и тяжкое, совершённое против личности, очень тяжело раскрывается. Потому что оно заранее подготавливается, лица, как правило, не оставляют следов, работают профессионалы. Уже эта категория раскрывается очень плохо. Вопрос другой. Тема передачи, скорее всего: «Почему всё-таки у нас убивают либо калечат журналистов»?
– Конечно.
– А. Ш.: С этой точки зрения, у меня своё видение. Как солдат на передовой, так и журналистика и журналисты, которые выдают информацию в массы, находятся на передовой и, простите, получают сразу в первую очередь. Вывод один: здесь надо смотреть, наверное, глубже. Почему в стране идёт разгул преступности, которая позволяет себе такие выпады в отношении журналистов, да и не только, кстати, журналистов.
– Вы начали отвечать с точки зрения защиты правоохранительных органов, и я сразу подумал: если бы вы были адвокатом родственников убитого журналиста, то были бы заинтересованы в том, чтобы это расследовалось.
– А. Ш.: Однозначно. Я, защищая правоохранительные органы, говорил о том, что это не рядовое преступление, где есть свидетели и можно быстро раскрыть это преступление. То есть немного объяснил ситуацию. Вопрос-то другой. У нас не только в отношении журналистов есть заказные преступления, против личности, особо тяжкие. Есть убийства банкиров, есть убийства депутатов Госдумы – у нас на слуху Галина Старовойтова. Очень много категорий. И каждый в свою очередь может требовать определённой защиты этой категории граждан, этой категории политических деятелей или экономистов.
– Я так понимаю, мы плавно переходим к инициативам, которые обсуждаются в Москве. Наталья, что ты хотела добавить про Анну Политковскую?
– Н. С.: Я хочу передарить визитку. Мне её когда-то подарил один политический деятель – Политковская Анна, обозреватель «Новой газеты». Все знаем, что произошло. Человека сегодня нет, но о ней есть память. Её многие помнят. Есть визитка человека, есть статьи, а человека нет. Его не вернуть. И от этого горько. Будут ли найдены или нет люди в случаях, когда убивают, калечат журналистов, но такие факты имеют место. И вот это страшно.
– Мы говорим о московских случаях, которые произошли далеко отсюда. А на местном уровне есть такие стычки у местных журналистов с каким-то криминалом? Я имею в виду, когда нападают на местных журналистов.
– Н. С.: Мы работаем спокойней, чем наши столичные коллеги, питерские.
– Может, масштаб наших публикаций не так финансово затрагиваем?
– Н. С.: Здесь, наверное, надо отдать должное тем же правоохранительным органам. Порядок более или менее они всё-таки держат. Я в «Телепорте» девять лет. И у нас были в редакции случаи, когда нам приходилось полуофициально обращаться к людям, друзьям в правоохранительных органах, с которыми мы поддерживаем хорошие отношения, и «разруливать» какие-то ситуации, чтобы никто не пострадал. Потому что бывают случаи, когда настоятельно рекомендуют не выпускать какие-то статьи, и если мы знаем, что за людьми числятся какие-то тёмные делишки, то работаем на предотвращение каких-то ситуаций. Вот она, профилактика.
– На ваш взгляд, в России существует сегодня свобода слова, или нам только кажется, что она есть, по крайней мере до тех пор, пока нам не позвонят?
– А. Ш.: Моё мнение однозначное. Свобода слова существует в средствах массовых информаций, но в усечённом виде. Тут можно долго говорить о том – целые передачи посвящать, – в какой степени идут разграничения. Конечно же, это зависит от величины СМИ, от объёма финансового бюджета, от его значимости, тиража и так далее и тому подобное.
– Н. С.: Думаю, в каждом СМИ свобода слова есть ровно настолько, насколько оно может её себе позволить. Чтобы в чистом виде это было, надо иметь свою типографию, кучу финансовых средств, ни от кого не зависеть. Рычаги воздействия на СМИ в любом случае есть.
– Поговорим об инициативах. Следует ли вообще защищать журналистам то, о чём сегодня говорят с точки зрения нового закона, который продвигают на подпись президенту, на обсуждение в наших думских комитетах и так далее? Есть ещё акушеры, учителя, которые, я думаю, нашему обществу не меньше пользы приносят. Почему их нельзя особо защищать? Почему нужно защищать журналистов? Говорят, у милиционеров есть оружие, и они могут себя сами защитить. Как защитить журналистов, и нужно ли их защищать, Анатолий Михайлович?
– А. Ш.: Я понимаю, о чём вы спрашиваете. Конечно, речь идёт о той инициативе, которую выдвинул господин Резник – зампредседателя одного из комитетов Госдумы от фракции «Единая Россия». Он утверждает, что необходимо приравнять нападение на журналиста с нападением на представителей правоохранительных органов либо на видных политических деятелей, то есть подвести к одной из норм Уголовного кодекса.
По моему мнению, мы упираемся в несостоятельность. В большей степени этот порыв связан с несостоятельностью правоохранительной системы защитить не только журналистов от заказных преступлений, но и тех групп граждан, о которых мы говорили: видных деятелей, банкиров, коммерсантов и других. Но суть-то идёт в раскрытие преступлений. Все требуют от правительства, от президента результат. То есть напали – результат. Я считаю, что это пиарский ход вынести эту законодательную инициативу и приравнять журналистов. Таким образом можно навлечь волну того, что те же коммерсанты, те же банкиры – я подвожу под другой круг граждан – также могут требовать защиты их.
– А с чьей стороны пиар?
– А. Ш.: Я считаю, что пиар политических деятелей. Потому что выдвинули эту инициативу, она тут же в СМИ разошлась, все активно обсуждают её. Причём, я обращаю ваше внимание, если внимательно отследить эту ситуацию, то подводится это под президентскую инициативу. Однако президент Дмитрий Анатольевич Медведев всего лишь выдвинул своё утверждение, что виновные будут найдены и они должны быть наказаны.
– Но так мы почти каждый год после любого громкого убийства слышим заявление до этого Путина, а сейчас Медведева, что мы доведём до логического завершения, мы защитим, мы найдём. Мы первый раз это слышим? Мы сто раз уже это слышали. Что, не было громких заявлений, что мы найдём убийц Листьева или Холодова? И где они? Найдены? Они привлечены к ответственности?
– А. Ш.: В этой части я вас поддерживаю и согласен. Мы упираемся в одно: реформировать надо не уголовное законодательство точечными ударами, менять под каждого банкира, журналиста и усиливать ответственность, а менять надо систему раскрытия преступлений и привлечения виновных лиц к уголовной ответственности. Должен действовать принцип неотвратимости наказания, не более того.
– Я думаю, что сегодняшний статей и законов, защищающих любого человека, в том числе и журналиста, вполне достаточно. Они просто должны начать работать.
– А. Ш.: Да.
– Как вы считаете, Наталья?
– Н. С.: В этой части поддержу. Потому что в государстве каждый человек должен быть защищён. Какая разница, журналист ли он, в школе преподаёт ли, людей лечит. Он должен быть защищён. Потому что ему будет всё равно, если его убьют, сколько лет получит убийца, и то, если его ещё найдут. Нужна какая-то профилактика. Нужно людям менять мозги. Сегодня жизнь человека обесценилась. Убивают за тысячу рублей, заказывают даже и за меньшую сумму. Профилактика и строгость закона, неотъемлемость наказания.
– А. Ш.: Я хочу высказать мнение по поводу того, что же нам делать. Я считаю, что вот эти «точечные» удары по якобы реагированию на убийство журналистов или покушение на жизнь журналистов – это всего лишь полумеры. Обратите внимание, нападение на журналистов или лишение их жизни, как правило, связано с коррупционными скандалами. Ведь вырубка леса связана с тем, что кто-то из государственных чинов что-то получил себе на карман, и этим расследованием занялся журналист. И тут же мы нарываемся на то, что человек получает по голове (слава богу, жив остался) или выстрел в спину, под заказ.
Вот отсюда напрашивается вывод: надо не пиарить свои фракции, говорить сразу «давайте усиливать ответственность», а начинать всё-таки, наверное, с ликвидации коррупции.
– А для этого надо докапываться в расследовании этих убийств до логического завершения.
– А. Ш.: Да, конечно.
– Тогда будет какой-то эффект.
– А. Ш.: И копать должны не журналисты – дилетанты в области расследования в правоохранительных органах, а должны профессионалы, экономисты, которые носят погоны и занимаются оперативной работой.
– Не кажется ли вам, что так поступательно, с появлением очередной информации об очередном убийстве журналиста, просто исчезнут сильные журналисты, которые будут заниматься вот такой настоящей журналистикой. Все будут бояться за свою жизнь, живя в этой стране, и мы престанем видеть серьёзные статьи. Такая журналистика, о которой мы только что говорили, пропадёт с газетных полос, с экранов телевизора и из динамиков радио.
– Н. С.: Я думаю, это не грозит.
– То есть всё индивидуально? Человека остановит только его собственное сердце и его нежелание копаться и так далее?
– Н. С.: Сотни людей видят, как гибнут сотрудники правоохранительных органов, но погоны из-за этого не снимают с себя. Так же и здесь, я думаю.
– Тогда хочу пожелать всем нам, чтобы громких и серьёзных журналистов не становилось меньше, но больше становилось эффекта от тех дел, за которыми стоят плохие люди.
Сегодня мы говорили о журналистике и свободе слова в нашей стране. У меня в гостях были главный редактор еженедельника «Телепорт» Наталья Слукина и адвокат, юрист Анатолий Шахов.
До свидания!
Источник новости: http://www.amur.info/easy/2010/11/11/1815.html