Ведущий — Александр Ярошенко:
Добрый вечер! Наши власти решили, что у российских детей должен быть уполномоченный, который будет следить за их правами. Первым уполномоченным в Амурской области назначен Виктор МАРЦЕНКО. Сегодня я задам ему простые вопросы.
– Виктор Васильевич, первый, абсолютно простой, вопрос, который интересует очень многих наших телезрителей: почему вы покинули пост вице-премьера правительства Амурской области?
– После назначения уполномоченным по правам ребенка Астахова указом президента было рекомендовано образовать такие структуры в каждом субъекте Российской Федерации. Губернатор с учётом моего опыта в законотворческой области, с учётом моего опыта работы с федеральными структурами и с учётом знания проблем в Амурской области предложил мне занять эту должность. Я дал согласие.
– Она вам не показалась немножко несоизмеримой, как бы ниже?
– Я особо не задумывался над этим. В принципе мне понятны те проблемы, которые придется решать, и они представляются мне по силам.
– У нас есть уполномоченный по правам человека. Опереточная совершенно структура. У нее нет ни денег, ни власти, ни правового поля. Что она может решить? Все бумаги она писала к вам в администрацию правительства. Правильно?
– Да.
– Не будет ли дубль два, то же самое по правам ребёнка?
– У нас несколько другие функции. Постановлением губернатора, когда определялось положение уполномоченного по правам ребёнка, на уполномоченного по правам ребёнка возложена координация органов исполнительной власти в интересах ребёнка. Плюс взаимодействие территориальных органов власти с федеральными, которые находятся на нашей территории. Уже не впервой нам приходилось слышать, что детьми вроде занимаются все, а результатов, к сожалению, тех, которых бы хотелось, нет.
– Счастливое детство состоит из многих составляющих. Но сегодня я не понимаю, когда в тех же малых селах мы закрываем школы и называем это оптимизацией. Товарищ Сталин открывал, мы закрываем. Деревня без школы как изба без печки, и никто меня в обратном не убедит. Ну что, счастливее детство будет, если я за двадцать километров буду ездить в другое село? Вот, наверное, чем надо заниматься-то власти. И таких проблем я вам приведу десять, а вы их двадцать знаете без меня.
– Должен сказать, что проблема существует, и мы всячески боремся с тем, чтобы малокомплектные школы закрывались. Никто не обсуждает тех высказываний о том, что как только школа ушла – деревня умирает. Поэтому речь сегодня идёт о новой форме обучения – дать детям квалифицированную подготовку и возможность поступления в вузы. К сожалению, не каждая сельская школа может это сделать: отсутствие педагогов по тем или иным специальностям, всевозможные совмещения. Поэтому если нужна оптимизация, то она должна проходить осторожно, именно во имя детей, ради чего мы это делаем. Конечно, я понимаю, сам родитель и понимаю, что это такое, возить детей за двадцать-тридцать километров зимой в школу. Будь то даже новый автобус, пусть этот автобус оборудован специально для детей, всё равно родители будут переживать.
– И качество жизни ребёнка будет хуже.
– Конечно. Поэтому речь идёт сегодня о закреплении молодёжи на селе, о возврате учреждений культуры и об открытии новых центров. Главное – чтобы была работа на селе.
– Но школы-то закрываются, с каждым годом больше и больше.
– Такие факты есть. И детские сады закрываются, есть даже типовые детские сады.
– И очередь в детские сады порой больше, чем детства.
– Они все в городе. Все очереди в городе. На селе очередей практически нет.
– Но в городе тоже народ живёт наш.
– Конечно.
– Права ребёнка, наверное, в Чечне и Ингушетии – это одно. Права ребёнка в Амурской области – это, наверное, другое. Какие акценты вы бы сделали? Чем отличаются права ребёнка у нас, чем мы отличаемся? Какие наши особенности, слабые и сильные места?
– Главная особенность, я полагаю, в том, что дети в Чечне и Ингушетии – это дети вооружённых конфликтов. Там проблема – травмирование, ранение детей, как физически, так и душевно. При этом должен сказать, что такого социального сиротства там нет. Там принято забирать детей на воспитание в семьи к братьям, к сёстрам, к дядям, к тётям, к бабушкам, к дедушкам. У нас проблема несколько иного плана. Долгое время мы, на мой взгляд, недостаточно уделяли внимания профилактике, в том числе социального сиротства, когда при живых родителях есть дети-сироты. Должен сказать, что если сегодня мы разделим детей на группы, то получается так: дети, имеющие двух родителей, дети, имеющие одного из родителей, дети, не имеющие родителей в силу неких причин, (погибли и так далее), дети, которые никогда не знают своих родителей и не знающие, что это такое. И Конвенция о правах ребенка. Она определяет, что ребёнок имеет право знать, кто он, откуда, зачем он в этой жизни растёт.
– Всё замечательно, у нас права хорошо прописаны. Но вот я ребёнок, или у моего ребёнка нарушены какие-то права. Прихожу я к вам – чем вы можете помочь, что можете сделать, что у вас есть, кроме удостоверения, подписи и печати? Какие рычаги?
– Рычаги координации тех органов: органов опеки и попечительства, органов социальной защиты, органов здравоохранения…
– Ну они и будут вам отписки писать.
– Наверное, нет. Писать будет сложно.
– Почему? У нас все пишут отписки.
– Здесь другая ситуация. Здесь в любом случае будет подготовлен доклад губернатору, в котором будут внесены мои предложения, уполномоченного по правам ребёнка, как этот вопрос можно разрешить, и кто в этой ситуации виноват. То есть на уполномоченного по правам ребёнка возложена не просто межведомственная координация, а межведомственный контроль, в том числе с участием правоохранительных органов.
– Где вы, ваша структура, будете находиться?
– Вместе со специалистами я буду находиться на улице Красноармейской, 173, второй этаж.
– Наверное, родителям-налогоплательщикам интересно будет знать о том, какой будет штат, сколько специалистов?
– Специалистов будет два – консультант и ведущий специалист. И 29 помощников на общественных началах, то есть в каждом муниципальном округе, в каждом муниципальном районе будет по одному специалисту.
– Как правило, кто эти люди?
– Я сегодня проводил селектор, на котором попросил хотя бы через месяц представить мне по две, по три кандидатуры, чтобы я мог отобрать. Как правило, это люди с педагогическим образованием, с большим авторитетом. Те, которые реально знают, как поступать в этой ситуации, которым доверяют принятие решения, то есть люди с определенным опытом, как в педагогической, так и в юридической деятельности.
– Вступая в должность, какие три пункта наметили, за которые сразу берётесь?
– Сразу наметил решение проблем обеспечения детей-сирот жильём, улучшение работы по усыновлению, проблема детей-инвалидов. Вот три кричащие темы.
– Сколько на сегодня сирот не имеют своего жилья?
– На сегодня у нас 1 337 человек стоят в очереди, так как достигли 18-летнего возраста, из которых по этому году кричащих 310. Поэтому 310 квартир мы в этом году для детей-сирот должны будем построить и сдать. В правительстве такие проекты обсуждаются уже сейчас, деньги под это выделены. Теперь речь идёт о подведении инфраструктуры и об отводе земельных участков.
– Мы с вами встречаемся 30 декабря этого года в студии, и вы скажете, что 310 квартир сданы?
– Я думаю, что сумею вам это сказать.
– Спасибо. Это были «Простые вопросы» для Виктора Марценко, который теперь будет курировать права наших детей.
Я желаю вам самого доброго, берегите себя и своих детей.
Источник новости: http://www.amur.info/easy/2010/02/08/1491.html