Ведущий — Павел Савинкин:
Мой собеседник в общественном мнении – олицетворение успеха. Но так ли это на самом деле? У нас в гостях, на мой – да и не только на мой – взгляд, очень интересный артист Игорь СКЛЯР.
– Игорь Борисович, эти цветы – вам. Не только от нашей телекомпании, но и от всех зрителей – это я с ответственностью говорю.
– Спасибо большое. Всем.
– Вот уже так сложилось, что за несколько дней до вашего приезда сюда, в Благовещенске побывал джазмен Игорь Бутман. Вы оба питерцы. По сути, вы ровесники и оба неким образом связаны с джазом. Вы знакомы, как-то ваши пути пересекаются?
– Мы здоровались; недавно я был на программе у Ларисы Долиной в Питере, где как раз с Бутманом у них была интересная программа. Я не позволил себе проигнорировать – мне просто интересно было – сходил; это было замечательно. Нет, у нас с Бутманом просто «здравствуй-здравствуй». Видимо, он меня тоже знает.
– Вы оба из джаза.
– Да.
– Уж коль скоро мы заговорили о джазе, после практически одновременного появления на свет и фильма, и песен в вашем исполнении в обществе сложилось мнение о вас как о человеке-везунчике. Человек-успех – заговорили о вас. Так ли это на самом деле или вам пришлось все-таки этого успеха добиваться?
– Я думаю, что мнение «человек-успех» и о том, что у человека все легко получается, это мнение больше молодежное. Это сродни тому, что всегда лучше там, где нас нет. Никакой успех, поверьте, никогда не приходит просто так. Если он пришел один раз, значит, во второй раз он может уйти, если ничего не сделать, не взращивать.
– Именно не закрепить, а взращивать?
– Закрепить тоже невозможно – стоять на месте нельзя. Это как раз то, чем я занимаюсь. Это из тех дел – я не могу назвать это работой, язык не поворачивается, – которые для меня представляют интерес в жизни. Это не работа, это интерес в жизни, который мне дает возможность двигаться, развиваться, смотреть на мир, соотносить, сравнивать, размышлять и так далее. Поэтому останавливаться – даже останавливаться, не говоря уже о том, чтобы просто лечь, полежать и успокоиться на том, что все в порядке, успех пришел – это всё, завтра его не будет уже. И может быть, навсегда. Здесь надо все время крутить педали.
– Наверное, об этом же: в свое время известный советский танцовщик Шубарин сказал, что у артиста его жанра есть определенный набор неких штампов и поэтому он может без репетиций станцевать – условно! Он так и сказал: «условно» – первый концерт для фортепиано с оркестром Чайковского. А вот у артиста драматического, у вас, есть такой набор штампов или? То есть для вас любая роль по плечу или все время это…? Вот тут я поставлю многоточие.
– Наверное. Скорее, это каждый раз «наверное». хотя есть актеры, которые, действительно, знают два-три своих штампа и существуют на них довольно успешно, судя по тому как их знает масса зрителей: «О, это да, это парень известный» Хотя, на мой взгляд, актер, который играет в театре, в кино и на эстраде, я вижу, как он пользуется одним-двумя-тремя штампами. Как сказал Москвин, великий мхатовский артист, «У актера обычно есть одна штука (штука – имеется в виду штамп). У хорошего артиста есть две штуки. У очень талантливого артиста есть три штуки. У меня их восемь», – говорил он. И в общем, в таком ремесленном смысле слова, он был прав. Но другое дело, все-таки происходит момент выбора: чем тебе заниматься интереснее – чисто ремеслом, найти один-два-три своих штампа и потом гонять их всю жизнь или всю жизнь петь песню «На недельку до второго». В принципе, можно так существовать, несмотря на то, что морщины появляются на лице, и голос меняется… Но можно, можно. Либо тебе интересно другое – распознавать, узнавать, наблюдать, вгрызаться в неизвестное. И даже иногда страшновато. Вот это – самое, на мой взгляд, прекрасно в том, чем я занимаюсь: когда перед тобой есть материал, от которого страшновато – сможешь ли дотянуться?
– Вы волнуетесь перед выходом на сцену? Бывает страшно, как перед неизведанным материалом?
– Конечно. Бывают разные компании, при том что последние 10-12 лет антрепризные движения разыгрывать, то иногда приходится работать с актерами разного воспитания, разных школ – кто-то учился там, кто-то там. Это не всегда одно и то же. Я очень напрягаюсь, когда рядом со мной перед выходом артисты рассказывают анекдоты, треплются, о чем-то постороннем говорят, потом выходят на сцену и путают реплики, забывают текст, не туда ходят, не помнят, в какую дверь выходить. Это не правильно, они занимаются не тем, чем должно заниматься. Перед выходом на сцену надо быть очень сосредоточенным. А волнение, про которое вы спрашиваете – да, это трепет, это всегда, каждый раз, поверьте. Это всегда не-из-вест-но-е. Я вообще как-то не очень понимаю, как человек не вибрирует перед встречей с неизвестным – со зрителем, с материалом, который каждый раз надо проживать заново. Я точно знаю, имея свой собственный опыт, что если ты пытаешься повторить, как было вчера – это всё, это гроб! Ничего не выйдет. Это провальная ситуация. А вот если ты что-то на сегодня сообразил – ведь жизнь прошла, с последнего спектакля прошла, там не знаю, неделя, или месяц, или даже два дня – зритель другой, ты другой, какие-то мысли тебя посещают. Вообще, это своего рода такой… Я, может быть, не вправе такой ликбез устраивать. Это такое гипнотическое действие. Один человек может 400 человек, сидящих в зале, заворожить, затянуть в собственный мир размышлений – хорошо. А многие наоборот – человек, который выходит на сцену, вдруг начинает растворяться: чего изволите? Засмеялись – значит ха-ха-ха! я тоже поддам! Это называется, грубым языком, идти на поводу у зрителя. На мой взгляд, настоящее творчество предполагает зрителя затягивать и заставить его слушать, дышать или не дышать, замереть или смеяться. Достигается это только, как мне кажется, собственной большой сосредоточенностью на материале, проблеме.
– Игорь Борисович, вы сейчас выступаете в роли судьи – вы член жюри антрепризных спектаклей. Не тяжела ли эта шапка? Как дается судейство товарищей по цеху?
– Иногда есть вещи, которые сказать надо бы, но, в виду того, что мы коллеги, хочется это сделать как можно мягче. Или уйти от разговора, просто раздать результаты, не объясняя, собственно, ничего. Но на обсуждении этого не избежать – на обсуждении внутри жюри, я имею в виду. Это сложное дело именно в вынесении приговора. Хотя оценка ввиду опыта, потому что в жюри собраны, не могу сказать, что люди одной школы. Люди из разных стран. Люди с разным менталитетом и вкусовыми пристрастиями. С разным пониманием того, как это надо было сделать. И как бы это было правильно. Здесь, конечно, есть и могут быть столкновения, и обсуждения мнений, и просто «не хочу слушать, и всё» Но выносить какое-то общее решение мы обязаны. И в этом смысле да, этот процесс довольно тяжелый.
– Мне очень жаль, что у нас такая короткая программа… Последний вопрос: можно, я не буду задавать вам вопросы о песне про Комарово?
– Да пожалуйста.
У нас в гостях был, я считаю, замечательнейший актер Игорь Скляр. Всего доброго вам. Успехов, успехов и еще раз успехов.
Источник новости: http://www.amur.info/easy/2009/09/24/1394.html