Ведущий — Александр Ярошенко:
Сегодня я продолжу задавать «Простые вопросы» губернатору Амурской области Олегу Кожемяко.
– У нас есть вопрос от зрителя. Сейчас он прозвучит в студии: «В средствах массовой информации передают, что мы продаем газ за границу по цене 350-400 долларов за 1 000 кубометров. Население Амурской области за 1 000 кубометров газа платит свыше 2 000 долларов. По приблизительным расчетам, 69 рублей за один кубометр. Умножьте на 1 000 – будет 69 000 рублей. Переведите в доллары – получится больше 2 000 долларов. Почему такая разница между ценой газа, продаваемого за границу и платой за тот же газ внутри страны? То же самое относится и к электроэнергии. Стоимость нашей электроэнергии в Китае в разы меньше, чем платит население Амурской области».
– Давайте этот вопрос разберем по отдельным направлениям. Первое – что касается газа. У нас не газифицированный регион. Мы газ получаем и на газе у нас нет ни систем отопления, ни просто газоснабжений не задействовано. К нам газ поставляется в баллонах для дачного хозяйства, для некоторых иных видов услуг. Поэтому исходя из транспортной составляющей, исходя из того, что в масштабах Российской Федерации объем незначительный, то газ стоит таких денег. Мы подписали соглашение, у нас с 2015 по 2017 годы газификация Амурской области будет закончена, газ придет в Амурскую область, появится пункт его заправки, тогда газ будет стоить гораздо дешевле. Это такой же вопрос – данный гражданин правильно сказал, – как по электроэнергии. На выходе она стоит 28 копеек с Зейской, 80 копеек с Бурейской ГЭС с учетом инвестиционной составляющей, но по факту с предприятий берут до 4 рублей, граждане платят 2 рубля. Потому что есть еще цепочка: оптовый рынок, где она смешивается, есть федеральные сети, есть распределительные сети, есть сбытовые организации, есть еще и поселковые сети. При проходе этих этапов стоимость неоднократно возрастает. Человек же не может подключить свою квартиру сразу к шинам Зейской ГЭС. Поэтому здесь такая система. Но по электроэнергии, в любом случае, хотя мы должны вырасти на 120 процентов исходя из того, что мы получаем субсидирование федерального бюджета на покрытие убытков по электроэнергии по сетям. В прошлом году – миллиард триста, в этом году чуть меньше. Мы написали сейчас письмо, чтобы хотя бы рост был не больше инфляционного. Если поддержит правительство, мы пойдем на это. Но в целом наши тарифы по Амурской области пока не уходят за пределы дальневосточных, они являются одними из самых низких и все это выводится на среднероссийский показатель.
– В общероссийских масштабах понятно, но в масштабах каждого отдельно взятого дяди Вани, который живет в стране, недра которой полны газа, а платит за этот газ все равно столько же, сколько платят за него в далекой Австрии.
– Согласен с вами. Что касается электроэнергии, поставляемой на экспорт, она тоже идет с опта. Более того, мы добились снижения коэффициента резервирования мощности. Я думаю, что увеличение объемов поставки на экспорт снизит нагрузку на потребителей, снизит стоимость. Мы войдем в строительство линий электропередачи ВЛ-500 и начнем работать с этого года по строительству этой линии, чтобы еще с полутора миллиардов выйти на четыре с половиной миллиарда по экспорту электроэнергии. Тогда появится возможность строить новую ГЭС. Мы выступили на президиуме, президент поддержал нас; внесли изменения в правила оптового рынка о возможности заключать прямые договоры. Думаю, что с каждым годом ситуация начнет меняться в сторону того что сетевые, сбытовые компании сами будут искать потребителей и каким-то образом выходя на рынок, снижать эту стоимость.
– Боюсь, что на нашем веку этого не произойдет, Олег Николаевич…
– Во всяком случае, я думаю, что сейчас работа в этом направлении идет.
– Подытожить наш разговор хочется на такой человеческой волне. Ваша семья – это…?
– Сын, дочь, жена.
– Где они живут?
– Дочь сейчас здесь находится, жена улетела вчера, сын прилетел во Владивосток. Живут они, как я говорил, в Москве, а летом находятся здесь, у нас.
– В Приамурье не думают переехать?
– Сначала мне нужно создать базу. Есть вопросы, связанные с тем, что я работаю в Москве. Там у меня есть родители, которых я перевез с Дальнего Востока. Правда, отец сейчас во Владивостоке находится. Ко всем этим вопросам нужно подходить аккуратно, все-таки возраст уже… Кому-то нужно там оставаться, чтобы за ними смотреть. При наличии подготовленного жилья, подготовленной базы нужно подумать, чтобы переездом не добавить несчастья.
– Ну если президент определил 10 лет, родные должны были как-то настроиться, чтобы быть поближе. Это же не 10 месяцев.
– Не возникает проблем у меня, связанных с этим. Я, в общем-то, всегда веду такой образ жизни, связанный с разъездами и командировками. Не думаю, что находясь здесь, родные смогут видеть меня чаще. Как только создадутся необходимые для этого условия – и семейные, и бытовые – они переедут сюда без проблем, потому что это правильнее. Они и так часто у меня бывают.
– О бытовых условиях: какие у вас здесь, в Благовещенске, жилищные условия?
– Есть служебная квартира. Сам я пока проживаю на базе, в силу того, что у меня там есть некоторое хозяйство, связанное с питомцами.
– Какими питомцами?
– Собаки. Поэтому мне нужно такое место, которое могло бы позволить мне территориально иметь какой-то участок.
– У вас есть друг? Настоящий, в полном смысле этого слова? Друг с детства, со сбитых коленок?
– У меня много друзей вообще, и с детства. Я сохранил хорошие отношения с одноклассниками. И за годы работы в Приморье, на Камчатке и в Москве появились те, кого я считаю настоящими друзьями.
– А самый-самый друг, с которым можно обсудить любой вопрос, душу открыть?
– Есть, конечно, такие ребята, с которыми я могу поделиться. Они всегда находятся рядом.
– Понятно; как начинается ваш день? Вы жаворонок или сова? Проснувшись, вы идете на пробежку с собакой?
– Может, жаворонок, может сова. В силу работы постоянно приходится вставать рано
Источник новости: http://www.amur.info/easy/2009/08/19/1368.html