«Доберусь, начинаю работать — как бабушка рукой провела и в Амур всю боль сбросила», — рассказывает Александр Пономарев. Доктора запретили ему тяжелый труд — за четверть века в спине монтера пути износились межпозвоночные диски. Но грузовичок мужика вновь упорно дребезжит по бездорожью. На Бекетово. Село его детства, в Магдагачинском районе — край земли, упирающийся в водную границу с Китаем. Здесь уже 40 лет — ни души. Но остались мертвые, память о которых Александр Васильевич, называющий себя потомственным казаком, хочет вернуть из забвения.
Село, где живут только мертвые
Место рождения Александра Пономарева уже не обозначено на картах. Официально села Бекетово больше не существует.
— Было два Бекетова. Первое основали казаки, когда Амур открывали. Их стало топить, и они ушли недалеко вверх, где скалы начинаются. Народ здесь занимался лесом: сплавляли древесину по Амуру в Благовещенск. Потом лес выпилили, работы не осталось — пришлось людям разъезжаться, — ведет краеведческую летопись Александр Васильевич.
По воспоминаниям нашего героя, его семья покидала стремительно пустеющее селение в конце 70-х, когда он учился в пятом классе. В последующие сорок лет родня, обосновавшись лишь в 50 километрах от бывшего Бекетова, в Гонже, не навещала своих усопших.
— Там образовалась пограничная застава. Сначала не пускали, потому что были стычки с китайцами, — вспоминает Александр Пономарев.
Пролетели годы, населенный пункт оставили и пограничники. Дороги стали непроходимыми, мосты разрушились, на местный аэродром перестал летать кукурузник, и катера с почтой больше не останавливались у этого берега.
На склоне лет мужику все чаще стал видеться погост, через который мальчишкой с друзьями он коротал путь на речку. Три года назад, будучи пенсионером, Александр Васильевич заказал пропуск в пограничную зону.
— У меня слезы текли от увиденного. Могилы провалились, кругом ямы. Пал шел — кладбище сгорело. Железные кресты остались, а деревянные — нет. Деревья стали сохнуть, падать, ограды ломать, — описывает Александр Васильевич.
Стоя перед мертвыми, он дал слово — восстановить место их упокоения. «Душа у меня болит за людей, которых здесь похоронили. И некому к ним приехать», — вздыхает мужик.
Бекетово — село Сковородинского района, бывшая казачья станица Бекетова, названная в честь сотника Петра Ивановича Бекетова. Хутор основан в 1859 году в Албазинском станичном округе забайкальскими казаками с Шилки в составе 47 человек. В 1860 году включал 4 деревянных здания. В станице находилось почтово-телеграфное отделение. В советское время станица была преобразована в поселок Бекетово, в 1930 году там был основан колхоз «На красном посту». Исчез поселок в конце 1960-х годов, хозяйство стало приходить в упадок после сильного наводнения 1958 года, — свидетельствуют данные Сковородинского районного краеведческого музея. По воспоминаниям старожилов, после наводнения жители заселили территорию выше и оставались там до конца 70-х. Второе Бекетово входило в границы Магдагачинского района. В районном музее нет данных о населенном пункте.
Дорога в прошлое
«Чтобы проехать, нужно специальное разрешение. В Бекетово нет связи, пускают только на время светлых суток. Я обратился к атаману. Атаман связался с пограничным отрядом в городе Сковородино, чтобы дали на толбузинскую заставу команду — пустить Пономарева жить и работать на кладбище. Мне разрешили заезжать на три ночи», — ведет нить рассказа казак.
Добраться к забытому селу — задаче не из легких. По изнурительной дороге — трясине и ухабам, которые перерезает полноводная река Буринда.
— Моста через Буринду нет. Я беру с собой резиновую лодку: накачаю на берегу, гружу на нее мотоцикл. Сам надеваю непромокаемый костюм по горло и тяну лодку веревкой. Потом по приграничной полосе еще нужно проехать километров 40, после — свернуть на Бекетово. Оттуда пошел — и веду мотоцикл, и толкаю, — описывает путь 56-летний Александр Васильевич.
Первым делом он отыскал и восстановил могилы близких. «Там бабушка и дедушка мои похоронены — Изол и Макрида Швецовы, мой крестный, Бакланов Александр Семенович. 90 ведер земли туда притащил с Амура!» — продолжает казак.
Селянин выпилил общий для всего погоста крест, покрыл его лаком и заказал в Благовещенске вечный камень. Став смотрителем кладбища на малой родине, Александр Пономарев начал собирать информацию о захоронениях. Расспрашивал стариков, бросил клич в соцсетях. По просьбам бывших жителей завез в Бекетово новые могильные памятники.
— Зимой речка замерзает, и по ней легко проехать. Сена в кузов грузового УАЗика накидал, чтобы памятники не разбились, — и в путь, — рассказывает Александр Васильевич.
Люди покупают лишь монументы родным. А за свой труд казак деньги не просит. Александра Пономарева греют слова благодарности от земляков, которые приходят на его фотоотчеты в соцсетях со всего Дальнего Востока. Мечта мужика — собрать народ за двухметровым столом с видом на величественный Амур. Он смастерил его из сосняка сам, поставил на скале рядом с погостом. Пока поминает за ним усопших в одиночку.
Встреча с медведем
Ночи Александр Пономарев проводит в коттедже, оставшемся от бывшей заставы. Пограничники запретили казаку брать в Бекетово оружие, хотя он уже не раз видел в окрестностях брошенного села, затянутого черемухой и дикой малиной, медведей и кабанов.
— Я четыре раза за свою жизнь с медведем встречался. А семь лет назад медведица хотела меня разорвать! Набрел на мамашу с двумя медвежатами в тайге. В болотных сапогах на дерево залез. Она прыгнула за мной. Громадная! Обхватила ствол, и когда вниз съезжала, из-под когтей стружка лезла! Давай она дерево ломать: качает его, а я сижу, как белка. Начала корни грызть. Мне повезло. Медвежата от страха залезли на соседнее дерево, один из них оборвался вниз, по веткам скатился — ба-бах на землю! Следом упал второй. Напоследок медведица оглянулась, как заорала — во всю тайгу! И ушли они в лес, — вспоминает историю чудесного спасения Александр Пономарев.
В этот раз высшие силы словно берегут хранителя кладбища. В душе мужика нет страха.
В изолированном Бекетово похоронена отважна медсестра
Старинное кладбище стало местом покоя для советской медсестры Валентины Филатовой, которая в 1958 году, будучи практиканткой и 18-летней девчонкой, вместе с подругой Валентиной Дорошкиной пожертвовала кожу для спасения китайского мальчика Мэн Сяньго. Спустя полвека, в 2019 году, уже пенсионер Мэн Сяньго приехал в Приамурье и нашел родственников героических девушек. Обеих Валентин не осталось в живых — они погибли в молодости.
— Маму убило грозой, ей шел всего 31 год. Она работала в Бекетово фельдшером, — вспоминает дочь Валентины Филатовой — Елена Гайнулина.
Июльским днем 71-го мама не взяла 11-летнюю дочь на покос. «Потом говорили, что мама словно чувствовала, меня спасла. Иначе б убило нас вместе — мы всегда ходили под руку», — душат слезы Елену Александровну.
Вечером катер «Бекетовец» вернул с сенокоса всех, кроме Валентины Филатовой.
— Началась сильная гроза. Все кинулись бежать. Сильный удар — люди упали в траву. Встали — только мама лежит. Больше я ее не видела. Хоронили в закрытом гробу. Говорили, что от удара молнии у нее была дырочка возле уха. Вся одежда порвана и сумка, — вспоминает Елена Гайнулина.
В сумке осталась красная, как кровь, костяника, которую медсестра напоследок собрала для дочери.
На могилах мамы и бабушки Елена Гайнулина не была с прошлого столетия. 
«Туда теперь не добраться: села нет, заставы нет, дороги нет. Нашелся человек с чистой русской душой. Александр Васильевич поставил моим родным памятники, оградки покрасил, прислал мне видео мест, где провели мы детство», — благодарит Елена Александровна.
Груз с души
Погост в Бекетово стал не первым, явленным миру Александром Пономаревым.
— Был такой поселок — Минеральный, сейчас там покос. Нашел я кладбище, ориентиром были две могилки. Поставил крест. Было еще одно поселение — Унырь, где каторжники железную дорогу строили. Три года я этот погост искал. А он оказался рядом с федеральной трассой Владивосток — Москва, — рассказывает Александр Васильевич.
Чтобы поставить в Уныре поклонный крест, казаку пришлось прорубать топором дорогу от трассы, через валежник. Брус длиной в 4 метра, взваленный на больную спину, тянул к земле. Но, как уверяет Александр Васильевич, тяжесть была легче, чем груз на душе, который терзал стыдом перед покойными. Накануне Родительского дня каждый год Александр Пономарев посещает помеченные им кладбища и поминает мертвых, многих из которых никогда не знал.
«Крестная кампания» Магдагачинского района
История хранителя кладбищ Александра Пономарева берет начало в 2013 году. В Магдагачах после наводнения восстанавливали дороги и начали разрабатывать карьер на окраине поселка, где раньше было старинное кладбище. Борьбу за сохранение погоста с властями, разрешившими там добычу грунта, вел местный депутатский корпус и казачий атаман района Вадим Доманов — наставник Александра Васильевича.
— Это было кладбище первопоселенцев, которые пришли сюда строить железную дорогу. Место называлось «арестантка» — раньше рядом были бараки каторжников. Часть погоста сохранилась до наших дней: оставались могилы видны и памятники. И вот проезжаю я случайно мимо. Гляжу — копают. Говорю: «Вы что ж делаете, елки-палки?!». Пошел в администрацию. Там отвечают: «У нас кладбище не зарегистрировано». Потом они костями дороги в поселке отсыпали, — возмущается Вадим Доманов.
Активисты со священником установили на погосте поклонный крест. Били во все колокола: писали в СМИ, правоохранителям. Кладбище отстояли. Экскаваторы ушли грызть другие сопки. А крест из бруса стоит и сейчас.
С тех самых пор казаки начали восстанавливать память старинных захоронений.
— Хватились — надо на старом кладбище Красной пади, откуда я родом. Стали сниться старики-покойники! Крест поставили — и как бабки помыли. На Покров в селе Покровка под Тыгдой установили. На Кировском поставили, где Дом инвалидом был после войны, — перечисляет Вадим Доманов.
В 2016 году поклонный крест водрузили в Толбузино. 330-летие героической гибели казачьего воеводы Алексея Толбузина, защищавшего крепость Албазино, отметили звонким казачьим фестивалем.
Могилы повсюду: в тайге и в селах
Практически в каждом населенном пункте Магдагачинского района есть своя кладбищенская история.
— Местные, работающие у предпринимателей на лесных делянах, рассказывают, что натыкаются в тайге на могилы. Один из таких работников опубликовал фото из мест, где в прошлом столетии был поселок Соколстан — там работали каторжане, строили железную дорогу. На снимках уцелевшая могила с крестом. И там же заготавливают лес. На месте бывшего поселка Мунгалово тоже осталось несколько бугорков, похожих на могилы, — рассказывает директор Музея амурского казачества в селе Черняево Инна Савина.
В самом Черняево современных покойников предают земле на старинном кладбище, поверх захоронений прошлого столетия.
— Раньше это кладбище было казачьим. И даже сейчас сохранилась каменная старинная тумба от казачьего захоронения. От копщиков я слышала, что там находили остатки гроба. Как-то рассказывали, что обнаружили останки, когда копали свежую могилу: сложили их под гроб — перезахоронили. С полмесяца назад были похороны местного жителя. Рассказывали, что при копке могилы нашли стремя, — повествует Инна Савина.
Ни в музее, ни в сельсовете данных о погосте предков нет.
— Мы не знаем границ старого кладбища. Но что правда, то правда — кости там находили и находят. В 2005 году, когда меняли ограждение, как раз прошли сильные дожди. И рабочие натыкались на останки, — подтвердил глава Черняевского сельсовета Сергей Кайгородов.
Села сравняли с землей, погосты засадили лесом
Сергей Борисов, краевед, житель Магдагачинского района:
«Первые поселения в нашем районе появились с 1857 года. Вдоль Амура за два года было основано около десятка хуторов и станица Черняево. С 1903 года вдоль Черняево-Зейской тропы началось строительство почтового тракта с одновременным его заселением каждые 5-6 километров. С 1910 года стартовало возведение Амурской железной дороги, возникли свыше десятка станционных поселков и разъезды. Почти одновременно с этим заселяются земли вдоль реки Тыгда. Возникают большие деревни с общим населением около тысячи человек. А с развитием советской промышленности с 1920-х населенные пункты снова растут, в том числе и за счет спецпереселенцев из семей раскулаченных. Хутора и поселения начали пустеть в период укрупнения колхозов, после проведения второго пути Транссиба, закрытия лесопунктов. Захоронения не переносили. Многие кладбища исчезнувших деревень в советские годы распахали и засадили лесом. Но не все надгробия смогли снести, жители неохотно выполняли подобные распоряжения. Так, в Тыгде на месте первого кладбища власти в 1950-е годы задумали сделать рынок. Затея провалилась, так как люди не стали торговать на костях своих предков. На месте несостоявшегося базара до сих пор остались несколько могил и один надгробный памятник из бетона. В других поселках тоже были подобные ситуации, где-то сейчас стоят базы, гаражи».
Наследство потомкам
Сотни захоронений первых жителей района поглотила современная застройка, либо могилы брошены в лесах. Кто за них в ответе?
— Объектами культурного наследия такие кладбища не являются. Содержать и беречь их — ответственность местных властей и вопрос морали, — считает директор Центра по сохранению историко-культурного наследия Амурской области Денис Волков.
Дореволюционные и советские кладбища успели разрушить до появления цивилизованных законов. На картах современных населенных пунктов погосты не обозначены и продолжают исчезать. Их судьба — быть забытыми или расчерченными под интересы бизнеса. Если права мертвых не начнет защищать общественность.
Игумен Игнатий (Чигвинцев), руководитель отдела по взаимодействию с казачеством Благовещенской епархии, настоятель храмов в Магдагачинском районе, освящал поклонные кресты, установленные казаками:
«Проблема старинных кладбищ — очень болезненная по всей стране. В некоторых городах есть районы, которые так и называются — могильники, потому что они отстроены на захоронениях. В советское время погосты нещадно уничтожали. По всему нашему району не счесть старинных кладбищ. Это моя боль. На каждом из них должен быть поклонный крест и памятная стела».
Автор: Анна Дерова.
Источник новости: https://portamur.ru/news/detail/kazak-vosstanavlivaet-pamyat-starinnyih-kladbisch-v-magdagachinskom-rayone//