Души «мертвые» и «живые»: как живут постояльцы белогорского психоневрологического интерната

Корреспондент портала2×2.su побывала в учреждении, где якобы присваивали пенсии умерших постояльцев

Напомним, некоторое время назад несколько амурских СМИ написали о том, что администрация белогорского психоневрологического интерната намеренно не торопится с захоронением умерших постояльцев, чтобы получать за них пенсионные выплаты. Ажиотаж разгорелся вокруг сообщения о скончавшемся Александре Сражевском, которого больше полугода не могли похоронить. Журналист портала 2×2.su отправился в Белогорск и попытался на месте выяснить, что на самом деле произошло.

Каждый шаг – по закону

Григорий Иванович Добряк занимает кресло руководителя психоневрологического интерната уже больше 10 лет. За свою практику он частенько встречался с журналистами, но все больше по приятным поводам, и наша встреча скорее исключение.

Григорий Иванович при встрече рассказал подробности нашумевшей истории, связанной с захоронением постояльца интерната.

Шестого марта в стационаре белогорской больницы скончался проживающий в соцучреждении Александр Сражевский. По закону в таких ситуациях больница и интернат подготавливают ряд документов, которые должны попасть в ритуальное агентство. Оно в свою очередь получает свидетельство о смерти из органов ЗАГС, и если у умершего нет родственников (как у Сражевского), то занимается и захоронением. Кроме этого, они же подают данные в пенсионный фонд, чтобы остановить выплаты покойному, и получают пособие на погребение.

– В августе при сверке данных мы обнаружили нестыковки. Оказалось, что покойный Сражевский с марта месяца получал пенсию. Нашли подтверждение факта смерти и выяснили, что труп до сих пор находился в городском морге. Мы сделали официальное обращение в ритуальные услуги с просьбой захоронить покойного, откуда получили ответ, что в патологоанатомическом отделении тело отсутствует. Начали своими силами выяснять, куда делся труп. В администрации Белогорска нам сообщили, что, по информации морга и ритуального агентства, тело Сражевского забрала и похоронила наш фельдшер, хотя это не в нашей компетенции. В это же время в СМИ вышли заметки про «мертвые души», – поясняет Григорий Добряк. – Мы обратились в прокуратуру и в минсоцзащиты. В итоге после вмешательства прокуратуры труп все-таки нашелся: все это время он был в морге. Начали разбираться дальше: выяснилось, что наш фельдшер расписалась только в документе о получении медицинского заключения. Однако все остальные бумаги и справки оформлял врач больницы, а подать их в ритуальное агентство забыл. По его вине труп пролежал в морге полгода.

Несмотря на это, авторы громких заметок в СМИ решили, что директор специально тянул время с захоронением Сражевского, чтобы дольше получать за него пенсию.

Но Григорий Иванович пояснил, что жители интерната получают пенсии через «Почту России». А у недееспособных, таких как Сражевский, есть индивидуальный счет. Проведенные проверки показали, что все деньги на счету покойного лежали в целости и сохранности и до последней копейки были возвращены в пенсионный фонд.

Деньги «налево» не ушли

Чтобы разобраться в проблеме, мы обратились в областную прокуратуру. Как рассказала начальник отдела по надзору за исполнением законодательства в социальной сфере и о несовершеннолетних Анна Малева, после опубликованной в СМИ информации прокуратура города Белогорска провела проверку и выявила нарушение закона в том, что администрация интерната не приняла своевременных мер по погребению умершего гражданина, проживавшего в доме-интернате. В целях устранения нарушений закона 12 октября прокурор Белогорска внес представление в адрес директора интерната.

Также в прокуратуре Приамурья рассказали, что интернат, как и другие соцучреждения, проверяют регулярно. К примеру, в этом году были выявлены только нарушения требований пожарной безопасности, они были устранены в полном объеме, а виновный понес наказание. Тех же нарушений, в каких обвинили директора ряд СМИ, никогда не было.

– Фактов необоснованного расходования денежных средств в Белогорском психоневрологическом интернате в ходе проверки не выявлено, – отметила Анна Вениаминовна.

Администрации соцучреждения в течение месяца предстоит принять меры по устранению допущенных нарушений закона и привлечь к дисциплинарной ответственности всех виновных сотрудников.

– Мы, конечно, не снимаем с себя доли ответственности, признаем и свою вину в том, что не проконтролировали весь процесс до конца, готовы понести объективное наказание. Но при этом важно, чтобы оценку дали не только нашим действиям, но и действиям ритуального предприятия и больницы, – подчеркнул Григорий Добряк.

Когда интернат превращается в дом

После увиденного вся эта ситуация с трудом укладывается в моей голове. На самом деле от посещения интерната остается приятное впечатление. Он расположен практически на окраине Белогорска, и лишь по забору и пропускному пункту понятно, что это спецучреждение. Центральный корпус находится в ухоженном дворе и больше похож на жилой дом: на балконах сушится белье, а рядом на лавочке сидит приветливая семейная пара, которая, завидев фотоаппарат, сразу попросила, чтобы я их сфотографировала…

Меня встретил приветливый персонал, да и сам директор, несмотря на то что я приехала поговорить на такую деликатную тему, тоже удивил доброжелательным отношением и познакомил со своими заместителями: Виктором Николаевичем Набивачевым и Ларисой Анатольевной Бокоревой. Чтобы составить свое представление об учреждении, я попросила первым делом показать, как живут постояльцы.

Вместе с Ларисой Анатольевной мы заглянули в столовую. Меню на день сытное: из основных блюд к обеду предлагался рассольник, печень по-строгановски, а на ужин рыбный шницель из наваги.

Учреждение рассчитано практически на 600 человек, но столы были накрыты явно не на всех. Как пояснил персонал, тех, кто по состоянию здоровья не может самостоятельно ходить в столовую, кормят прямо в комнатах, в основном, это лежачие больные.

Кстати, сами белогорцы учреждение зачастую называют домом престарелых, однако здесь живут не только старики, но и молодые совершеннолетние, имеющие хронические психические заболевания и нуждающиеся в уходе. Поэтому и условия проживания здесь разные. Есть блоки интенсивного медицинского ухода для тех, кто не может самостоятельно себя обслуживать, там комнаты больше похожи на медицинские палаты. Есть отделение медико-педагогической коррекции, и здесь условия уже приближены к домашним. Именно в этот блок мы и направились.

Трудотерапия и хобби

По пути заметила, что в здании немноголюдно.

– До обеда время рабочее, – пояснила Лариса Анатольевна. – По заключению врача многие привлекаются к трудотерапии и работают от двух до четырех часов в день. Некоторые работают в самом интернате на полставки, и за это получают законную зарплату.

Лариса Бокорева открыла очередной кабинет, и я попала в настоящую музейную комнату. Здесь и картины, выполненные в разных техниках, и огромные полотна, вышитые крестиком, и много разных экспонатов – все это выполнено руками постояльцев под руководством воспитателя Ирины Анатольевны Азаровой.

– Это дерево из бисера я сделала сама и вот эту картину тоже, – похвасталась своими работами заглянувшая в кабинет Елена Жабина, проживающая в интернате.

Рядом в просторном холле с теннисным столом и зоной отдыха тихо постукивала спицами Зоя: она хорошо вяжет, и скоро у нее будет готова очередная пара шерстяных носков.

В комнатах – домашняя атмосфера

В первой комнате, куда мы вошли, живут две девушки. Обстановка уютная: на столе ноутбук, телевизор, на полочках бережно расставлены сувениры.

– Этот букет из мягких игрушек мне подарили сотрудники на день рождения, – показывая поделку, рассказала Анастасия Пенская. – Нас очень тепло поздравляют и делают сюрпризы. Иногда персонал интерната даже забирает нас к себе домой погостить несколько дней.

Есть на этаже и одноместные комнаты, но чтобы жить одному, нужно себя отлично зарекомендовать, как, к примеру, Сергей Мураев. Он здесь на особом счету – хороший работник и отзывчивый человек, попавший в учреждение из-за сложных жизненных обстоятельств.

Кстати, здесь есть даже магазин. Как только мы в него зашли, покупатели начали наперебой рассказывать Ларисе Анатольевне о своих делах. Многие говорят, что врачи для них уже не просто персонал: кое-кого даже зовут мамами и папами…

И напоследок…

Моя командировка подходила к концу. Прощаясь, Григорий Добряк по-человечески сказал:

– Мне искренне жаль, что произошла такая ситуация. Но то, что было преподнесено в некоторых СМИ, не поддается логическому объяснению: все изложено в одностороннем порядке и не соответствует действительности. Мы готовы отстаивать свою честь и достоинство, потому что очень обидно за доброе имя нашего интерната.