Быт амурских оленеводов от рассвета до заката

Журналисты благовещенской телекомпании «Альфа-канал» и ИА «Амур.инфо» продолжают серию материалов о жизни коренных народов амурского севера. Все теплое время года эвенки кочуют вместе со своим стадом, в ноябре останавливаются на зимнюю стоянку. Раньше все жили в чумах, но в 70-х годах отстроили бараки. Щели между бревнами утеплены мохом.

Суровая тайга диктует свои правила жизни. В жилище оленевода Раисы Никифоровой жизнь уже кипит, когда другие селяне только начинают видеть сны. Представить себе другой распорядок Никифорова не может – ведь она с пеленок живет в тайге, уже 64 года. Выходить на пенсию и переезжать в село Ивановское у нее даже в планах нет. Раиса Никифорова – главная в доме. Следит за очагом и отвечает за еду. Ее беспрекословно слушают все оленеводы, ведь сегодня она – единственная женщина в тайге. Трудностей она не боится.

Утро оленевода начинается с поиска стада. Оленей из загона отпускают кормиться на всю ночь. Как только рассветет, животных пригоняют обратно. Но на их поиски может уйти не один час: вблизи стойбища корма уже мало, в поисках ягеля олени уходят все дальше. «По старым следам по всем проверяем – круг делаем, ищем. Мы знаем, где наши олени постоянно живут», – говорит оленевод Борис Бальжиев.

Целый день у работников в хозяйстве «Улгэн» нет ни минуты покоя. Георгий Стрючков не привык сюда сидеть без дела. Оставаться без дров нельзя, ведь дом практически не держит тепло. В тайге нет расписания, нет выходных и ни для кого нет исключений. Вместо водопровода здесь горная река Хэргу. Она названа по имени духа подземного мира. Под стать духу и сама река – своенравная, но чистая. Все зиму она поит оленеводов. «Топим баню, стираем. Можно три раза за неделю. Здесь нормальная, чистая вода», – рассказывают оленеводы.

Нет оленя – нет эвенка. Это знает каждый житель Селемджинского района. Олень – по-эвенкийски «орон» – это средство передвижения, одежда и еда. Животное практически без остатка отдает себя человеку. Используется все, кроме костей – их отдают собакам. На оленьей шкуре можно спать, из нее можно сшить унты или свить веревки. Из мяса и копыт готовят кушанья. Если мяса много – его сразу же заготавливают, сушат и вялят. Сушеное мясо оленеводы в шутку называют «эвенкийскими кириешками». «Оно может храниться два, три года. Конечно, теряет вкусовые качества, но все равно с голодухи съесть можно, – объясняет Сергей Никифоров, главный специалист по охотпромыслу ГУП «Улгэн». А олений костный мозг считается деликатесом. Эвенки называют его натуральным энергетиком, чье действие проверено не на одном поколении.